Когда замирает сердце - Страница 30

Позднее я перенесу все самое необходимое в мои временные апартаменты, но сейчас мне лишь хотелось поскорее убраться отсюда, эти комнаты пугали меня. Я в последний раз бросила взгляд в зеркало. По крайней мере выглядела я вполне прилично, вчерашний ужас исчез из моих глаз. Дик оказался прав, шерри помогло мне выспаться.

Спустившись вниз, я направилась на кухню, чтобы сообщить, что встала. Сегодня уже не поешь на террасе. Дверь в маленькую столовую была широко распахнута. Я помедлила, но все же заглянула в комнату. Дик сидел за столом, пил кофе и просматривал газеты, по-видимому ожидая завтрак. Неожиданно он поднял глаза и ухмыльнулся.

— Проходи, садись. Я позвоню Мишель. — У него были припухшие глаза, как будто он не выспался. — Скверный сегодня денек. — Он жестом пригласил меня сесть на стул справа.

— Ничего, — заметила я, стараясь казаться веселой. — Женева чудесна в любую погоду.

— Давай проедемся после завтрака, — предложил он, задумчиво глядя на меня. — Если, конечно, у тебя нет других планов, — поспешно добавил он, не желая навязываться.

— Ты же знаешь, я свободна. — Мое сердце заколотилось. — Я с удовольствием прокачусь.

Вошла Мишель с завтраком для Дика и спросила меня, что буду есть я. Дик отложил газету и сосредоточился на беконе и яйцах, пока Мишель уговаривала меня съесть очередной экзотический омлет Клодин.

— Завтра бабушка начнет постигать азы французского языка, — добродушно напомнил Дик. — Она непростая старушка. Если возникнут трудности, приходи ко мне.

— По-моему, миссис Рэнсом замечательная женщина.

Интересно, что думает Дирдре о вчерашнем пожаре? Вызвал ли он подозрение у остальных? Например, у Поля? Поль вряд ли поверит в короткое замыкание. Я ведь рассказала ему о других случаях. Правда, никто не знал о тряпичной кукле, кроме меня и того, кто принес ее в мою спальню.

Мне казалось, что кукла — дело рук мадам Жене из-за тех бус, что она носила постоянно, и желтой шерсти, из которой были сделаны волосы куклы. Но что-то здесь было не так — как-то слабо представлялось, что мадам Жене может сама открыть замок моей двери и прокрасться в спальню, чтобы разжечь костер. Ох, снова я прихожу к поспешным выводам, укорила я себя. Не надо полагаться на внутреннее чутье. Это вполне могла быть мадам Жене. Или любой из обитателей виллы…

— Лори… — Дик вернул меня на землю. Я вздрогнула и посмотрела на него. Что-то в его тоне заставило меня насторожиться. — Лори, мне надо с тобой поговорить, — смущенно сказал он. — Нам надо обсудить с тобой прошедшую ночь… — Он отложил вилку и взял стакан с соком.

— Хорошо.

Вот почему он предложил мне прокатиться — чтобы мы могли поговорить! Вчерашняя ночь тоже не давала ему покоя. А что, если он собирается отправить меня домой? Нет, нет, только не это! Дик начал обсуждать газетные статьи. Его беспокоили беспорядки в студенческих городках Америки, кстати, такое случалось и в Европе. Дика волновали проблемы наркотиков, нищеты и расизма. Даже при куче дел Дик находил время для того, чтобы знать, что творится на земном шаре, включая и собственный дом. Его интересовало все. Мишель принесла великолепный омлет, который я оценила по достоинству, но на душе у меня было неспокойно. Я порадовалась, что Элен и Маделин в церкви, а Поль все еще спит. Мне приятно было хоть недолго побыть с Диком наедине. Но меня мучила неопределенность.

— Еще кофе? — предложил Дик с ласковой улыбкой, тронувшей меня до глубины души.

— Почему бы и нет? — согласилась я.

Мы допили кофе, вышли из столовой и отправились в гараж. На улице нас встретил моросящий дождик.

— Побежали скорей! — Дик схватил меня за руку. — Ты не возражаешь против прогулки в дождь?

— Я со странностями… Обожаю сырость, — засмеялась я.

Открыв дверцы машины, мы со смехом забрались внутрь. Казалось, время остановилось. Поездка обещала быть чем-то особенным: на всем белом свете только Дик и я, отрезанные от мира дождем.

Дик вырулил на шоссе. Я смотрела на капли дождя, стекающие по стеклу и грозящие перейти в настоящий летний ливень, как вдруг заметила стоящего у окна Поля. Я махнула ему рукой. Поль тоже помахал. Почему я испытываю смущение от того, что отправилась на прогулку с Диком?

Мы ехали молча, пока вилла не осталась далеко позади. Дик снял одну руку с руля и слегка коснулся моей ладони.

— Лори, мне надо тебе кое-что сказать, — начал он мрачно. — Сначала я решил, что не стоит тебя беспокоить, но это было бы нечестно. Вчерашний пожар…

— Поджог, — спокойно сказала я. — Настоящий поджог.

Дик с интересом посмотрел на меня.

— Почему ты так решила, Лори?

— Интуиция, — попыталась отшутиться я, но потом передумала. — И кое-что еще.

Спокойно и обстоятельно, как будто обсуждая меню на вечер, я поведала ему о кукле и разгроме в своей спальне. Кукла — это уже нечто серьезное. Никакие хулиганы не станут втыкать кукле иголки в сердце. Кто-то здорово хотел напугать меня. И, надо сказать, добился этого.

— И еще… — Я глубоко вздохнула. — Я точно заперла дверь вчера вечером. Даже несколько раз дернула ее на себя. — Я слабо улыбнулась. — Кто-то хочет заколдовать меня, Дик. Сделать так, чтобы я погибла.

— Лори, почему ты мне не сказала? — рассердился Дик.

— Да как-то все казалось глупым. Я надеялась, что тот или та, кто это сделал, выдаст себя. Я пыталась не обращать внимания.

Не могла же я признаться: боялась, что ты отправишь меня домой. Но надо было рассказать ему все, потому что он тоже понимал — пожар был попыткой разделаться со мной.